В 2007 году исполняется 50 лет начала Космической эры человечества.
4 октября 1957 года в 22 часа 28 минут по московскому времени в СССР был запущен Первый Искусственный Спутник Земли (ИСЗ). Его запуск и благополучное функционирование — результат самоотверженного труда большого количества конструкторов, инженеров, рабочих, ученых-механиков, математиков, физиков, химиков, радиотехников и др. В вершине этой интеллектуальной пирамиды стоял Сергей Павлович Королёв — Главный конструктор космических кораблей (КК).
В то время мир находился в состоянии холодной войны и запуск первого ИСЗ имел политическую подоплеку: всем была доказана возможность доставки боевого (ядерного) заряда на любое расстояние в пределах земной поверхности. Именно такое доказательство лежало в узком кругозоре политиков и военных.
Но С.П. Королёв мыслил гораздо шире: он думал о мирном освоении космического пространства — полетах человека, полетах долговременных орбитальных станций (ДОС) со сменяемыми экипажами, о метеорологических спутниках, спутниках связи, автоматических межпланетных станциях (АМС) для исследований свойств космоса, Луны и планет Солнечной системы.
Пилотируемым полетам в СССР предшествовали пуски ракет-носителей и космических аппаратов (КА) с животными: собаками, крысами, мышами, черепахами, мухами дрозофилами и другими биологическими объектами.
1960 год в истории освоения космоса можно назвать годом интенсивной подготовки первого полета человека в космос. И он, по воспоминаниям участников испытаний ракет-носителей и космических аппаратов, был для них очень тяжелым.
[В цитатах в квадратных скобках далее мой текст или комментарий, АК]
Олег Генрихович Ивановский — ведущий конструктор КК "Восток":
|
|
"Не был для нас счастливым 1960 год. Не был.
В апреле пытались дважды полететь к Луне, и оба раза неудачно.
В мае первый корабль-спутник ["Восток"] вместо спуска поднялся на более высокую орбиту.
В июле — гибель корабля с Чайкой и Пчелкой [Лисичкой].
Только в августе нормально слетал корабль с Белкой и Стрелкой.
В октябре неудачей закончились два пуска к Марсу.
В декабре — пуски двух кораблей, о которых только что шла речь [см. ниже]. Тяжелым был тот год.
И, прежде всего, конечно, для Королева. Сколько сил, сколько нервов забрал тот год!".
О.Г. Ивановский говорит здесь о неудачах непосредственно Королева и его сотрудников.
Несомненно Королеву дала много переживаний
"... страшная трагедия, разыгравшаяся на площадке № 43 [правильно — площадка № 41] в Тюратаме [сейчас Байконур] 24 октября 1960 года во время подготовки к первому пуску межконтинентальной ракеты Михаила Кузьмича Янгеля Р-16. Самопроизвольное включение второй ступени на старте привело к взрыву и мгновенному чудовищному пожару. В огне погибли много конструкторов, инженеров и военных во главе с Главнокомандующим ракетными войсками маршалом М.И. Неделиным (всего 59 человек)" (см. Я. Голованов "Королев. Факты и мифы", стр.608).
"... Хотя катастрофу потерпела ракета Р-16 — конкурент Р-9, мы все были подавлены масштабами случившегося. Слишком много друзей, знакомых и просто хороших людей было среди погибших. Кто бы ни был главным конструктором, ракета была не его, а наша. Все мы были гражданами и патриотами своей страны." (см. подробности в книге Черток Б.Е. "Ракеты и люди", т.2. Машиностроение, 1996, стр.396-410),
[Трагедия унесла жизни 126 человек.
См. указанную выше книгу Б.Е.Чертока, опубликованные документы, списки погибших и фото с места катастрофы:
http://epizodsspace.testpilot.ru/bibl/istochnik/1995/kat.html
http://epizodsspace.testpilot.ru/bibl/tul/zona/foto.html
http://epizodsspace.testpilot.ru/bibl/tul/zona/02.html ].
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
В конце декабря 1960 года земля Эвенкии соприкоснулась с деятельностью С.П. Королева.
В опубликованной литературе и в Интернете есть различные описания этого события, но большинство из них либо очень краткие, либо далеки от истины. Во всех источниках одни и те же данные противоречат друг другу, ни в одном из них нет, например, координат места посадки СА. Говорится о них (с ошибкой!) только в книге Ивановского О.Г. Поэтому приходится по крупицам восстанавливать реальную картину событий.
К большому сожалению, до сих пор не известны многие имена тех, кто участвовал в поисках и эвакуации спускаемого аппарата четвертого корабля-спутника "Восток" в районе п. Тура, проводившейся с 22 декабря 1960 года по 11(12) января 1961 года.
Хотя многое еще предстоит выяснить, попробую рассказать о том, что знаю сам, опираясь на заслуживающие доверие (хотя и с замечаниями) источники: воспоминания А.В. Палло, О.Г. Ивановского, Б.Е.Чертока и др.
01.12.1960. Время - 7:26. Космодром Байконур, стартовый комплекс №1. Пуск ракеты-носителя "Восток 8К72", которая вывела на околоземную орбиту Третий корабль-спутник (00065 / 1960 Ро1) [это непонятные номера]. Советский космический корабль типа "Восток-1", сер.№3 [по другим источникам порядковый номер корабля-спутника — 1К №5, время пуска 07:30] выведен на орбиту с параметрами: наклонение орбиты - 64,97 град.; период обращения - 88,47 мин.; минимальное расстояние от поверхности Земли (в перигее) - 180 км; максимальное расстояние от поверхности Земли (в апогее) - 249 км. Пуск произведен по программе подготовки пилотируемого полета в космос. На борту корабля находились собаки Пчелка и Мушка.
02.12.1960. Предпринята попытка посадки спускаемого аппарата Третьего корабля-спутника. Из-за нерасчетной траектории, спуск корабля произошел в нерасчетном районе. Было принято единственно правильное решение подорвать спускаемый аппарат. [Корабль-спутник был взорван автоматичской системой подрыва объекта (АПО), поэтому никто решения о взрыве не принимал, см. ниже объяснение Чертока Б.Е.]. Находившиеся на борту собаки погибли.
22.12.1960. Время - 7:45. Космодром Байконур, стартовый комплекс №1. Пуск ракеты-носителя "Восток 8К72К", которая должна была вывести на околоземную орбиту советский Корабль-спутник ["Восток-1", сер. 1К №6] (1960). Пуск произведен в рамках программы "Восток" по подготовке пилотируемого полета в космос.
На борту корабля находились собаки Комета [она же Альфа] и Шутка [она же Жулька, она же Жемчужная, она же Снежинка]. Из-за аварии третьей ступени ракеты-носителя (разрушение газогенератора ДУ блока Е на 425-й секунде полета) пуск закончился неудачей.
Спускаемый аппарат корабля аварийно отделился и, совершив суборбитальный полет, нормально приземлился в районе Туры (река Нижняя Тунгуска, Красноярский край). Собаки остались в спускаемом аппарате из-за отказа катапульты, что и спасло их жизни в суровых зимних условиях.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вот это событие и стало контактом Эвенкии с С.П. Королевым и его людьми. Сообщения ТАСС не было, а о людях, принимавших в нем непосредственное участие, тем более, не говорилось никогда.
Ярослав Голованов, написавший о Сергее Павловиче Королёве самую хорошую, на мой взгляд, книгу "Королев: Факты и мифы", на самой первой странице посвящает ее
"Тем сотням и тысячам,
которых в сообщениях ТАСС
называли просто "учеными, инженерами,
техниками и рабочими";
тем, которые отправляли "Луны" к Луне "Венеры" к Венере и задраивали люки
за безвестными летчиками,
чьи имена через несколько минут
повторял весь мир;
тем, которые жили среди нас,
но которых мы не знали,
потому что они
не рассказывали о своей работе
и не носили свои ордена;
тем, которые, штурмуя космос,
оставались на Земле"
Как точно сказано!
Эти слова, я думаю, можно в полной мере отнести и к простым труженникам из Туринского и Туруханского аэропортов, Туринской авиаметеостанции гражданской (АМСГ), Туринской гидрометеостанции (ГМС), а так же к другим участникам поисков и эвакуации спускаемого аппарата опытного образца корабля-спутника "Восток-1".
Многое неизвестно, но еще есть возможность восстановить эти события для истории.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
О координатах места посадки спускаемого аппарата
СА был обнаружен экипажем туринского самолета Ан-2, командиром которого был Михаил Михайлович Борисов (впоследствии его наградили за это золотыми часами), примерно в 65 км ЮЮЗ Туры (на плоской карте).
Расстояние, вычисленное по координатам места посадки (см. формулу здесь), составляет 67,2 км.
Место приземления находится между речками Огнэктэ (перевод с эвенкийского языка — пересыхающая речка) и Юктэкэн (пер. с эвенк. — небольшой источник, ключик) — левыми притоками р. Нидымкан (левого притока р.Нидым — левого притока р. Нижняя Тунгуска). Координаты места приземления — 63°42' с.ш. 99°50' в.д.
Район посадки оказался в труднодоступном месте, где не было ни одного аэродрома, куда мог бы приземлиться крупный самолет (типа Ан-12 или Ил-14), способные вывезти СА. Ни в Туре, ни в Байките таких аэродромов не было.
Обратимся теперь к воспоминаниям руководителя поисково-эвакуционного отряда (ПЭО) Арвида Владимировича Палло. В них он описывает как создавался ПЭО, эвакуацию собак Стрелка и Белка, и СА после полета Второго корабля-спутника в августе 1960 и другие эпизоды деятельности ПЭО, включая эвакуацию Ю.А. Гагарина и второго космонавта СССР — Г.С.Титова.
Воспоминания А.В. Палло (выделены другим цветом) более точные, но немного суховатые (нет, например, даже инициалов многих участников операции). Я буду дополнять их выдержками из книги О.Г. Ивановского "Ракеты и космос в СССР. Записки секретного конструктора", 2005. Глава "Тура-60", в которую он добавил рукопись Палло со своими комментариями, а так же тем, что мне удалось найти.
[Отданная О.Г. Ивановскому рукопись (как мне кажется) позднее была отредактирована А.В. Палло]
Олег Генрихович Ивановский:
В непростых событиях истории нашей отечественной космонавтики, происходивших в декабре 1960 года, мне участвовать не пришлось. Королев включил меня в группу специалистов, командированных в одно из экзотических мест. Но об этой командировке разговор особый.
В декабре предстояли еще два пуска кораблей-спутников с задачами, аналогичными августовскому. Это были этапы подготовки полета с человеком на борту.
Старт 1 декабря. О пуске торжественно сообщили все радиостанции Советского Союза. На борту корабля две собачки: Пчелка и Мушка.
А на следующий день в очередном коммюнике ТАСС сообщалось:
«К 12 часам по московскому времени 2 декабря 1960 года третий советский корабль-спутник продолжал свое движение вокруг земного шара… По получении необходимых данных была подана команда на спуск корабля-спутника на Землю. В связи со снижением по нерасчетной траектории корабль-спутник прекратил свое существование при входе в плотные слои атмосферы…»
[Сообщение ТАСС о пуске было опубликовано и в газете "Советская Эвенкия 4 декабря 1960 года, сообщения о гибели корабля-спутника в этой газете не было].
Поскольку произошло «снижение по нерасчетной траектории» была ли это забота только ракетчиков? Нерасчетная траектория спуска могла быть и по вине корабля.
...Вот, пожалуй, здесь и упомяну об этой «страшной» системе [АПО]. Не буду ничего изобретать и вспоминать, лучше предоставлю слово Борису Евсеевичу Чертоку, ибо он, и его отдел непосредственно курировал эту систему. Итак…
[Борис Евсеевич Черток]:
"…В спускаемый аппарат был заложен заряд тротила. Система АПО – аварийного подрыва объекта – должна сработать в том случае, если приземление прогнозируется вне территории Советского Союза. Чтобы аппарат не попал во враждебные руки, он должен быть разрушен еще до входа в атмосферу. По пути к Земле атмосфера окончательно уничтожит его и все возможные государственные тайны. Это было придумано только для беспилотных кораблей. Что касается собак, то их в данном случае приравнивали к прочему секретному оборудованию корабля…"
"... Команда на спуск была вовремя подана с Земли, и в соответствии с ней на корабле была включена ТДУ Исаева. Во время работы ТДУ [тормозной двигательной установки] корабль должен быть стабилизирован так, чтобы струя вылетающих из сопла газов была направлена строго по вектору орбитальной скорости. Это условие из-за дефекта системы стабилизации не было соблюдено. Результирующий импульс для торможения оказался существенно меньше расчетного. Траектория спуска получалась сильно растянутой, и спускаемый аппарат вошел в атмосферу позднее расчетного времени и летел за пределы Советского Союза. Вот тут начинала работать логика системы аварийного подрыва. При получении команды на спуск запускались часы бортовой «адской машины». Часы должны были выдать команду на подрыв через установленное время, если от датчика перегрузки не поступит сигнал о входе в атмосферу.
В расчетное время спасительный сигнал, разрывающий электрическую цепь взрывателя, не поступил и спускаемый аппарат в верхних слоях атмосферы превратился в тучу мелких осколков. Так погибли Пчелка и Мушка. Полное удовлетворение получили только разработчики системы АПО. (Занимались ею очень опытные специалисты одного из ленинградских НИИ). Это был тот редкий случай, когда систему удалось проверить в реальных условиях и подтвердить ее надежность. Для пилотируемых кораблей она, конечно, не применялась. Но была доказана ее эффективность для будущих секретных кораблей-разведчиков."
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
О.Г. Ивановский:
Последний в 1960 году пуск корабля был произведен 22 декабря. Полет должен был продолжаться сутки. В полет были отправлены две собачки – Шутка и Комета [так называет их и Черток Б.Е. Имена собак Борис Евсеевич взял из фундаментального труда по истории корпорации "Энергия" (эта поправка сделана 25.10.2007 вместо предыдущего текста), Палло А.В. называет их Жулька и Альфа, что (так я думаю) ближе к истине] и полный набор мелкой живности. [Для Жульки это был третий полет в космос!]. В начале полет шел прекрасно, но двигатель блока «Е» – третьей ступени, в начале своей работы решил отказать! Автоматика управления выдала команду на отделение корабля от ракеты. Баллистики прикинули и сообщили, что корабль войдет в плотные слои атмосферы где-то над Якутией.
В подготовке этого пуска из-за «спецкомандировки» мне участвовать не пришлось и все то, что вспомнилось, все то, что произошло, мне рассказали участники тех событий Арвид Владимирович Палло, и Федор Анатольевич Востоков. [ведущий конструктор скафандров]. После наших августовских «подвигов» в степях целинных Королёв поручил Арвиду Палло возглавлять поисковые группы. Позже он обо всем этом написал, и рукопись прислал мне.
От «первоисточника» я отступать не хочу.
Арвид Владимирович Палло:
|
|
"...Следующая работа оказалась одной из сложных. Спускаемый аппарат [Четвертого корабля-спутника "Восток"] с собачками Жулька и Альфа приземлился (это стало известно потом) в тайге у полярного круга, недалеко от города Тура на Нижней Тунгуске.
Палло писал, что их группа и вертолетно-самолетное обеспечение были сосредоточены на аэродроме «Кряж» местной авиалинии в Новокуйбышевке, в нескольких километрах от Куйбышева, близ расчетного района ожидаемой посадки спускаемого аппарата. В день пуска [22 декабря] к 5 часам утра все были готовы к работе. Сообщения о старте ждали до 10 часов, до 11… Только в первом часу им передали – «Отбой». Поняли: одно из двух – или пуск отложен по каким-то причинам, или…
Но вот об этом «или» думать не хотелось. Достаточно было первого декабрьского. Поскольку, как всегда, ночь перед пуском на космодроме ли, здесь ли, все равно беспокойная, решили отдохнуть, а в Москву лететь завтра. Естественно, потратили все продуктовые припасы, которыми запаслись из предыдущего опыта.
Вся группа – Палло, Козюпа [Олег Иванович Козюпа - инженер-проектант и член поисково-спасательной службы, сотрудник О.Г. Ивановского], Лобнев [Алексей Александрович (Алексеевич?) Лобнев - инженер-проектант и член поисково-спасательной службы] и представитель из ленинградского НИИ, специалист по системе АПО – Комаров, решила заночевать в одной комнатушке, «арендованной» в воинской части. Но поздно вечером дежурный сержант передал им телеграмму: «Палло и Комарову с необходимым инструментом и оборудованием срочно вылететь на аэродром «Безымянка», близ города Энгельс. Там будет ждать Ту-104. Королев».
|
|
Самолет для перелета уже был готов. Вылетели. И действительно, в «Безымянке» ждал снятый с рейса на Алма-Ату Ту-104. С двумя «спецпассажирами» он тут же вылетел. Командир экипажа, с подозрением покосившись, неохотно заявил, что ему приказано лететь то ли в Новосибирск, то ли в Красноярск – указания последуют позже, в полете.
Проснулись в Новосибирске. Что? Зачем? Почему? Полная неизвестность. Рядом стоял с работающими моторами самолет Ил-14. К [нашему] самолету подошли военные в форме КГБ и предложили срочно пересесть со своим имуществом в Ил-14, вылетающий в Красноярск. «Это для вас. Перегружайтесь скорее и – счастливого пути». – Все, что услышали в Новосибирске. Взлетели. В полете ясности не прибавилось. Прилетели в Красноярск.
(из воспоминаний Палло: "...В Красноярске начальник аэропорта сообщил, что дальнейшее наше следование будет на Ил-14 ГВФ, в сопровождении капитана УКГБ [Управление КГБ] Хабирова. На КП ВВС встретились с представителем Уральского военного округа, который сообщил, что
дальше летят вместе, но на другом самолете. Куда? Точно не известно, то ли в Туруханск, то ли в Туру, узнают в аэропорту Подкаменной Тунгуски).
У начальника аэропорта Палло встретил представитель МВД, как он отрекомендовался, и попросил немедленно перегрузить все их имущество в Ил-14. Будучи голодными и не имея папирос, «спецпассажиры» попросили разрешения сходить в буфет, но в этом нам отказали. Был послан кто-то из экипажа ИЛа.
Вылетели в полночь, уже 24 декабря.
|
|
(из воспоминананий Палло: "...Пролетая над аэродромом "Подкаменная Тунгуска" решили связаться с начальником аэропорта. Он сообщил, что у него сосредоточились две группы: Николаенко (самолеты ВВС) и капитана Чернавского (НИИ-4)
[сейчас это 4-й центральный научно-исследовательский институт Министерства обороны Российской Федерации в составе Ракетных войск стратегического назначения].
Для уточнения дальнейшего следования приземлились здесь. Вскоре в Подкаменную Тунгуску прибыл самолет с представителями различных систем корабля-спутника из Ленинграда и Москвы.)
Было уже около трех часов ночи. На аэродроме, к своему удивлению, увидели целую группу военных, вертолеты, самолеты... Только здесь, наконец, узнали о целях своей сверхскоростной авиа-эстафеты. Где-то в этом районе были обнаружены радиосигналы, похожие на пеленгационные спускаемого аппарата. Узнали и кое-какие подробности.
Оказалось, что пуск ракеты-носителя прошел нормально. Первая и вторая ступени справились со своей задачей, а вот третья подвела. Корабль не получил нужной скорости, на орбиту не вышел, и, видимо, по очень крутой траектории вошел в атмосферу. Собачки, находившиеся в спускаемом аппарате, вероятно, погибли. Перегрузки должны были быть существенно больше допустимых... Но если принимались радиосигналы значит спускаемый аппарат цел. Может быть, и собачки еще живы…
Но сигналы принимали только одной станцией, и по ним можно было определить только направление к месту нахождения передатчика, второй-то засечки нет. Точка посадки не известна, «Пищало» где-то в направлении Туруханск–Тура.
На совещании решили поисковую работу продолжать, используя самолет с приводами и проводя визуальный поиск - рассредоточившись по самолетам [и вертолетам - добавлено у Ивановского], искать в направлениях на Туруханск и Туру
[оранжевые парашюты капсулы и спускаемого аппарата - добавлено у Ивановского].
Капитан Хабиров предложил мне и Комарову лететь вместе с ним в направлении Туры. В полете он сообщил, что УКГБ, помимо поисковой партии ВВС, ведет самостоятельный поиск. По пути следования наше визуальное наблюдение не дало результатов.
[Ивановский пишет, что Палло и Комаров вылетели на Ил-14 в Туру.
Тут большой вопрос — в Туре садился только Ли-2!
27 сентября 1960 года была сдана первая очередь новой ВПП в Туре, а 1 октября приземлился первый Ли-2 с пассажирами из Красноярска.
Насколько мне известно какой-то Ил-14, сделав пролет над полосой, вернулся (только куда?)].
Приземлились в Туре в 10.00 [14.00 местного 24 декабря]. [Время, которое приводится в тексте А.В. Палло, скорее всего московское].
На КП встретились с начальником аэропорта Виноградовым [Иваном Корниловичем] и майором УКГБ Никифоровым [у Ивановского в тексте майор НКВД?!].
В 10.10 [14.10 местного] поступает радиосообщение с самолета Ан-2 [командир Борисов М.М.], что "видят цель".
|
|
Подключаюсь к радиопереговорам.
С самолета видят "два парашюта на деревьях и шар с двумя отверстиями". Ясно, что это спускаемый аппарат.
(то же событие у Ивановского: "...Минут через десять [после приземления в Туре], пришла радиограмма с самолета Ан-2, и чуть позже с самолета Ил-14 ВВС, что они видели «цель». Палло подключился к разговору с пилотом Ан-2 и понял, что он видел спускаемый аппарат, который приземлился в тайге приблизительно в 65 километрах юго-западнее Туры.)
Координаты того места: 63 градуса 42 минуты северной широты, 90 градусов 50 минут восточной долготы.
[Здесь у Ивановского явная ошибка в долготе! Должно быть: 63°42' с.ш. 99°50' в.д.].
И почти тут же начальник аэропорта сообщил, что получены радиограммы еще с двух самолетов: они тоже видели в тайге повисший на деревьях купол парашюта и какой-то черный шар [в воспоминаниях у Палло этого нет].
 Ми-4 Туринского ОАО летом (фото автора) |
В это время в Туру прибыл вертолет Ми-4 из Туруханска. Прошу начальника аэропорта срочно доставить меня и Комарова к месту посадки СА. Пилот вертолета [видимо, это Козлов [Пётр Иванович] — командир Туруханского авиаотряда] отказался в связи с окончанием светового дня.
Пришлось обратиться к майору Никифорову о содействии, объяснив, что на борту СА контейнер с собаками, и в системе АПО был часовой механизм взрывного устройства, взведенный на определенный срок срабатывания и выдачи команды на подрыв спускаемого аппарата, и не известно исполнил ли этот механизм команду «отбой», поскольку посадка была аварийной. С трудом дается указание - меня, Комарова и Хабирова срочно вертолетом доставить к СА. Взлетели.
В 10.50 [14.50 местного] мы вылетели и приземлились примерно в 800-900 м от СА - ближе площадки не просматривалось. Ни лыж, ни компаса нет. По пояс в снегу пошли к СА но, подойдя на 80-100 м, потеряли направление. Пришлось по рации вертолета запросить пилота Ан-2 летать в направлении "вертолет-цель", пока мы не подойдем.
С громадным трудом стали пробираться и как только добрались (в 11.50 [15-50 местного]) первое, что бросилось в глаза – это висевший на дереве парашют, совершенно целый корпус шара, два открытых люка и в одном – «капсула» с собачьей кабиной. Она не катапультировалась. Отрывная плата с электроразъемами не отделена и на ней висел целый пук переплетенных обугленных проводов. [Радиопередатчик "Маяк" корпусом СА прижат к кустарнику, а с деревьев висят расходящимся веером стропы парашюта.] Подошли осторожненько, прислушались – собачки признаков жизни не подавали.
Прежде всего, нужно было отключить электрические цепи от взрывного устройства. Это можно было сделать, только забравшись внутрь аппарата через люк. Через люк... Но в люке не катапультированная капсула, в ней кабина с собачками, а под капсулой пиротехническое устройство – пушка, которая должна была выстрелить этой капсулой, но не выстрелила.
А в каком она состоянии, эта пушка? Быть может, чуть тронешь и... А ведь снаружи аппарата торчали оборванные и обгорелые провода... Какие там провода замкнуты, какие нет?..
(Первой задачей было обесточить систему АПО). Решили так, к аппарату пойдут двое и попытаются, забравшись внутрь, отключить нужные электрические разъемы. Двое – это Палло и Комаров. Пошли не вместе, по очереди. Палло, как старший, пошел первым и решил, прежде всего отключать пиротехническую пушку. Комаров возразил: первым должен пойти он и отключить взрывное устройство.
Приказывать Палло не стал, чтобы не обижать товарища. Кому идти первому разыграли на спичках – и то и другое было одинаково опасно. Выпало первому идти Комарову. Он пошел, Палло встал за дерево. Комаров пролез в люк головой вниз, только ноги наружу торчали. Через пару минут вылез. «Отключил!» Отключать пушку пошел Палло, а Комаров встал за дерево. Арвиду через люк нужно было добраться почти до самого дна аппарата. Пришлось ему снять куртку и пролезать туда вниз головой…
(Тут невольно я вспомнил аналогичную "процедуру", когда сам на стартовой площадке, на заправленной ракете, по часовой готовности вот так же вниз головой, в таком же шаре добирался, за злополучным куском не пристегнутой ткани перед пуском корабля с Белкой и Стрелкой. Но тогда было тепло, август, а не январь в сибирской тайге!).
(Во время нашей работы собаки не подали голоса), рассмотреть собачонок через обмерзший иллюминатор кабинки не удалась, снять же кабину можно было только вытащив капсулу из корабля.
Стало смеркаться. На этих широтах зимний день короткий – всего три-четыре часа. (Пилот вертолета стал беспокоиться о возвращении в Туру, стало темнеть. Захватив с собой работающий радиопеленгатор "Маяк", в 12.30 [16.30 местного] вылетели, оставив СА в тайге). Вернулись в Туру. Первый раз за все эти сумасшедшие сутки решили выспаться.
Но не тут-то было: (из воспоминаний Палло: "Ночью меня дважды вызывал на радиопереговор С.П. Королев, интересуясь, живы ли собаки. Я ему ничего утешительного сказать не смог ответить, так как они голоса не подавали и их через замерзший иллюминатор не было видно, к тому же переговорам мешали сильные помехи от сполохов северного сияния. Радиосвязь прекратилась...").
Королев сообщил, что в Туру прилетит представитель вертолетного конструкторского бюро М.Л. Миля. Это было очень кстати, поскольку местные вертолетчики поднимать из тайги аппарат категорически отказались.
 Тополь А.Ф. |
 Решетнёв М.Ф. |
А.Ф.[Алексей Филиппович] Тополь, Новиков, М.Ф.[Михаил Федорович] Решетнев [конструктор] из Красноярска, Горшков, Наумкин, пилот самолета Ан-12 Серов и аэродромный специалист подполковник Калинин.
После проведенного совещания решили доставлять аппарат в Туру вертолетом. Осмотревшись [25 декабря на месте посадки СА] и повздыхав, Капрелян согласился попытаться поднять наш аппарат и отвезти его в Туру, подвесив на тросе, если он по весу…
– А сколько весит эта ваша штуковина? – с тревогой спросил он, похлопывая рукавицей по обгорелому боку шара.
– Около двух тонн...
– Сколько? А вы знаете, что на подвесе Ми-4 может брать не больше полутора тонн? А у вас больше двух? Такой груз я не подниму, как хотите.
– Что же будем делать?
– Это ваши заботы. Я могу предложить только одно: облегчить вертолет, снять часть оборудования, слить часть горючего, на борту буду я один и еще... еще прорубить в тайге просеку, дать мне горизонтальный участок для взлета. А вашу технику закрепить на короткой подвеске.
|
|
(текст Палло: Представители КБ Миля Мацицкий, Троицкий, Аруин и шеф-пилот Капрелян приняли решение транспортировать СА в Туру вертолетом Ми-4, для чего:
- СА упаковать в брезент и грузовую сетку;
- максимально облегчить вертолет и СА;
- расчистить просеку 50 x 200 м;
- произвести контрольный подъем на Ми-4 груза, аналогичного по весу СА (1600 кг [?]) [По свидетельству Капрэляна спускаемый аппарат имел массу — 2100 кг];
- транспортировку осуществлять на короткой подвеске.)
Принятые «мероприятия», были разбиты на две части: промышленно-технические и лесотехнические... Первая часть реализовалась наличными силами. А вот кто лес будет валить? Чем? Как? Кто-то предложил обратиться за помощью к делегатам юбилейного съезда, посвященного тридцатилетию Эвенкийского автономного [национального] округа, проходившего в те дни в Туре [проходило торжественное заседание 24 декабря в субботу].
На следующий день [25 декабря] на вертолетах [два Ми-4 по свидетельсту очевидца] в тайгу добрались человек 15 лесорубов с инструментами и довольно быстро прорубили двухсотметровую просеку шириной метров пятьдесят.
[Местные люди работали не больше 2-х часов, их заменили прилетевшие военнослужащие. Они же всех от СА оттеснили, выставив охрану.
Участвовали в расчистке полосы три известных мне туринца: Черкашин Александр Иванович, Львов Павел Николаевич и Юрьев Владимир Михайлович, см. список местных участников операции].
|
|
|
|
Палло, капитан Чернавский и Алексей Тополь, решили остаться в тайге на ночь. Мероприятие, скажем прямо, весьма рискованное при местном климате и времени года. Не дай Бог пурга — и люди пробудут в таежном «плену» на неопределенное время. До города-то 65 километров. Тем не менее, остались.
(то же самое у Палло: Учитывая короткое дневное время, решили: группе, подготавливающей СА к транспортировке в Туру, заночевать в тайге, с тем, чтобы транспортировку выполнить в дневное время.
На ночь остались Палло, Тополь, Черновский и местный милиционер таежник. [Предположительно его фамилия Пермяков]).
Утром 25 декабря в Туру прилетели еще несколько человек, и среди них — медик А.А. [Армен Арамович] Гюрджиан , он подготавливал всех собак и других животных к полетам, (принимал так же непосредственное участие в подготовке полета собаки Лайка в 1957 году)], [начальник отдела ] ведущий конструктор [скафандров] с завода 918 [с 1994 года этот завод имеет название ОАО НПП (научно-производстенное предприятие) «Звезда»] — Ф.А. [Федор Анатольевич] Востоков, капитан Чернавский, ленинградцы — «АПО-шники» Салин и Хаит [у Палло Силин и Хайт]. Все вылетели к месту посадки корабля. (...к СА полетели Палло, Востоков, Гюрджиан, Тополь, Хайт, Силин и др.)
|
|
Прилетели. Начали снимать капсулу с собачьей кабиной.
И вдруг собачонки неожиданно залаяли! Живы! Несмотря на самые пессимистические прогнозы. Мыши и прочая мелкая живность замерзли. Несчастных, замерзших, измученных собачонок Гюрджиан завернул в тулуп и на вертолете отправился в Туру [Вычужанин Юрий Николаевич, старейший туринский пилот, видел собак в иллюминаторе вертолета. Собачки провели в заточении 4 суток!]. Оттуда, в тот же день, Гюрджиан, Востоков, Хайт и Силин на самолете Ли-2 через Подкаменную Тунгуску отбыли с ними в Москву.
|
|
Затем демонтировали и ликвидировали заряд системы АПО, подготовили площадку для посадки вертолета вблизи СА.
За день местные лесорубы расчистили просеку для взлета вертолета.
Капрэлян прилетел на Ми-4 утром [26 декабря].
Слили часть горючего, вертолет поднялся, завис над шаром. С большим трудом удалось пристегнуть трос на крюк вертолета. Взревел мотор и с громадным трудом вертолет чуть приподнял тяжеленный груз и, наклонив нос, чуть не волоком потащил его над просекой... [и] медленно, с подъемом, полетел в Туру. Весь остальной состав его сопровождал на Ан-2.
[это ошибка, Ан-2 не мог ни сесть там, ни взлететь, естественно. Сопровождали на Ми-4 (на котором летел один из очевидцев-туринцев)].
До Туры добрались благополучно. Но дальше как? Капрэлян, напереживавшись сверх всякой меры, видимо, неточно рассчитал или просто не увидел из-за поднятого вертолетными лопастями снега, отцепил наш аппарат метров на пять выше, чем хотелось. Удар о снег большого вреда не причинил, но принцип... Палло пришлось сказать Капреляну несколько не очень ласковых слов. Тот обиделся, улетел в Москву [на чем: на втором вертолете или Ли-2?], сказав, правда, на прощанье, что дальше везти шар уже могут его товарищи, или местные вертолетчики, пользуясь его, Капрэляна опытом, или прямо из Туры на самолете, если только подходящий для этого самолет сможет сесть и взлететь с Туринского аэродрома...
В Туре СА сдали под охрану капитану Черновскому и стали подготавливаться к дальнейшей его транспортировке.
Для обеспечения эвакуации остались:
от НИИ-4: капитан Черновский, Простигин, Черный, Процко - охрана;
от ОКБ-1: Палло, Тополь, Наумкин;
от КБ Миля: Мацицкий, Троицкий, Аруин, Токарев;
от УКГБ: Хабиров.
По мнению командира экипажа Ан-12 [Серов], специально прилетевшего в Туру, местный аэродром для такой операции мог подойти, но ... требовалось согласие командования ВВС. Представитель этого командования [подполковник Калинин] решительно отказался от посадки в Туре, предложив везти аппарат в Туруханск на санях трактором или на оленях...
От Туры до Туруханска чуть не тысяча километров – это по прямой [по фарватер реки 865 км]. А ехать зимой можно лишь по льду Нижней Тунгуски, и это чуть не вдвое дальше ... Да к тому же, в ту зиму река замерзала дважды – по первому льду прошла вода и потом замерзла. Старожилы считали, что лед не выдержит вес трактора.
Решили дальнейшую транспортировку осуществить вертолетом Ми-4. Ми-6 еще не был принят в эксплуатацию [тут тоже вопрос?]. Транспортировать эшелоном, бросками через Учами-Тогинский Большой водопад-Тутонганы.
[Здесь, видимо, ошибка. Скорее всего читать нужно так: Учами-Тутончаны-Ногинск-Большой порог (см. карту ЭАО].
Пилотирование Ми-4 Капрелян передал летчику Козлову [Петру Ивановичу] (начальнику аэропорта Туруханск), много летавшему на вертолетах в условиях Кавказа. Погода в Туре стала портиться, и мы лишь 5 января вылетели эшелоном в Учами.
После раздумий был принят такой план: впереди полетит начальник аэропорта Туры Виноградов [Иван Корнилович]
на Ан-2, за ним на Ми-4 с подвешенным аппаратом начальник аэропорта в Туруханске [Козлов Пётр Иванович], а замыкать отряд будет самолет Ан-2 Окунев [Борис Фёдорович — пилот из Туры] с топливом для дозаправок вертолета .
Далеко не просто оказалось прицепить шар к тросу с вертолета. Зависший вертолет поднимал снежный вихрь. И пилот, не видя поверхности, не мог точно определять подняться или опуститься ему, чтобы человек, стоявший на шаре, мог зацепить трос. Эквилибристика!
Пришлось командовать со стороны. А как? Кричать? Без толку, за ревом двигателя пилот не услышит... Радио нет. Решили на пальцах: Палло показывал пилоту один палец – один метр высоты, два пальца - два метра, согнутый палец – полметра. Вот так, в век атома и космических достижений...
Перелетали надо льдом реки по 100-200 километров, садились для дозаправки вертолетных баков, каждый раз, отцепляя и прицепляя груз. Добрались до небольшого поселка Тутончаны.
5 января 1961 г.
Ми-4 с изделием - взлет 6.00 [10.00 местного], пилотирует Козлов [Пётр Иванович];
первый Ан-2 - взлет 6.05, пилотирует Виноградов [Иван Корнилович] (начальник аэропорта Тура);
второй Ан-2 - взлет 6.13, пилотирует Окунев [Борис Федорович].
Летели эшелоном. Впереди Ан-2 - Виноградов с группой приема Ми-4 на земле. Затем - Ми-4, Козлов. Замыкающим - Ан-2 (Окунев) с топливом и охраной.
Учами. 7.35 - сброс СА [11.35 местного], заправка топливом при температуре воздуха -45 град.С.
9.07 [13.07 местного] - вылет. Прицепка СА удалась с 3-й попытки: мешали статическое электричество вертолета (разряд при накидке подвески на крюк) и снежный вихрь при зависании, затрудняющий ориентировку.
Тутонганы [Тутончаны] - посадка в 10.00 [14.00 местного] при температуре воздуха –47 град.С. После посадки некоторое время прогревали вертолет, но температура воздуха резко понизилась, и прогрев прекратили. К вечеру температура спустилась до –57 - –60 град.С, и так продержалась до 9 января.
До Туруханска оставалось еще километров 200 [437 км по фарватеру реки]. Но здесь погода решила доказать, что сибирский январь – это январь! Температура стала падать, и вскоре термометр уже ничего не мог показать – ниже минус 60 градусов по Цельсию шкалы не было… И так трое суток.
Самолеты и вертолет в таких «нечеловеческих» условиях работать отказались. Можно было отдохнуть. Разместились в местной школе, благо начались каникулы, получили во временное пользование штук тридцать оленьих шкур – на них спали, ими и укрывались.
На третьи сутки по рации из Туруханска сообщили, что движется теплый фронт, но весьма короткий. Январь есть январь.
Решили заранее прогреть двигатель вертолета бензиновой печью ["воздухогрейка"]. Но из этого ничего не получилось - бензин не загорался. Из Туруханска самолетом доставили электропечь
[Как этот самолет мог прилететь при такой низкой температуре?? Значит, Ан-2 в Тутончанах стало уже три?].
Оказалось, нет проводов для подключения электропечи к дизель-генератору. Решили временно снять в поселке внешнюю электросеть [уличные провода]. Через некоторое время двигатель вертолета запустился.
[9 января, воскресенье] Перед вылетом Туруханск нас предупредил, что по трассе возможен сильный туман. Но ждать?.. Чего ждать? Опять шестидесятиградусного мороза?
Вертолет Ми-4 летел с большой перегрузкой и не мог перевалить через сопки, поэтому полет проходил над рекой, среди высоких сопок. Решили лететь, и лететь только надо льдом, по руслу Нижней Тунгуски. А она в этом районе вьется ужом между сопок и сопочек. Как лететь, да еще в тумане? Наверное, надо было придерживаться все время одного берега [правого] – гарантия от столкновения с сопкой на другом берегу, а при осложнениях– бросать аппарат на лед.
|
|
Палло летел на первом самолете, и, высовывая руку, отмашкой предупреждал пилота вертолета о зигзагах речного русла.
Вот так, в густом тумане преодолели последние километры и добрались, наконец, до Туруханска.
Пилот Ми-4 [Козлов Пётр Иванович] (он же начальник аэропорта Туруханск) «угостил» прилетевших хорошей баней,
помог с устройством в нормальной гостинице [в Тутончанах же спали на оленьих шкурах!] и пригласил нас на новогоднюю елку.
|
|
Через два дня прилетел Ан-12 с нашим представителем А.А.Лобневым. Погрузив корабль в контейнер, его отправили в Москву.
А наша группа на самолете Ил-14 возвратилась через Красноярск, и Свердловск.